Основан в 1993 году
в целях объединения
и координации усилий политиков, общественных деятелей, ученых для содействия решению актуальных вопросов
в сфере политики и экономики, развитию гражданского общества и правового государства.

Взгляд

Октябрь 2019

​

Грета Тунберг. Фото: AP Photo/Jason DeCrow

Феномен Греты Тунберг

Выступление шестнадцатилетней шведской школьницы Греты Тунберг на Саммите ООН по климату 25 сентября 2019 года, несомненно, характерный эпизод нашего времени.

1. Масштаб

Речь Греты, ставшей на этот день «главным человеком планеты», была направлена на провоцирование у старших поколений чувства вины, стыда и страха. «Мы будем наблюдать за вами... Вы отняли мои мечты и мое детство своим пустословием... Мы стоим на пороге массового вымирания... Ведь если бы вы действительно понимали серьезность ситуации и все равно продолжали бездействовать, вы были бы негодяями. И если вы осознанно нас предадите, вот что я вам скажу: мы вас никогда не простим. Мы не позволим вам безнаказанно так поступить. Здесь и сейчас мы подводим черту. Мир пробуждается. И перемены грядут, нравится вам это или нет».

Под влиянием мирового общественного мнения, формируемого так называемыми глобальными СМИ, Дональд Трамп, Владимир Путин, Ангела Меркель, Эммануэль Макрон и другие вынуждены были так или иначе прореагировать на пламенную речь шведской экореволюционерки.

При этом все они рисковали. Неосторожная, и тем более критическая, оценка взглядов и действий Греты чревата последствиями.

Созданный вокруг нового «экологического гуру» ажиотаж вышел на такой уровень, что действующие европейские политические элиты, в первую очередь в Германии и Скандинавских странах, постепенно подводят к дилемме: принести клятву верности новому пророку, то есть говорить о том, как девочка права и прозорлива, или сойти со сцены.

Карл Маркс предупреждал, что «идея, овладевшая массами, становится материальной силой». И вот уже в 50 странах сотни тысяч старшеклассников организуются в сетевые сообщества и проводят по пятницам экологические забастовки.

Возникшее в Великобритании в октябре 2018 года движение радикального экологического протеста «Восстание против вымирания» (Extinction Rebellion-XR) организует все более масштабные ненасильственные акции гражданского неповиновения (перекрытие дорог и мостов в центрах городов, блокирование общественного и автомобильного транспорта).

В отличие от «зеленых» партий и старых экологических организаций типа «Гринпис», Extinction Rebellion — чисто сетевое движение, состоящее из мелких ячеек на местах, действующих в десятках стран. 7 октября движение провело глобальный день гражданского неповиновения, организовав акции в 60 городах мира. Одновременно британская The Guardian — рупор европейских левых глобалистов — публикует списки энергетических компаний – «главных загрязнителей планеты» («Газпром» на «почетном» 3-м месте). Американская конгрессвумен, социалистка Александра Окасио Кортес, созывает в эти дни саммит 40 мэров крупнейших городов мира в поддержку своего «Зеленого курса» и против «главных стран-загрязнителей: США, России, КНР, Бразилии, Турции». Экзальтация доходит до крайних пределов. И вот уже на собрании избирателей в ее округе экоактивистка в футболке с надписью «Спаси планету. Ешь детей» выкрикивает: «Каждый из вас здесь — это загрязнитель. Слишком много CO2! Слишком много CO2! Даже если мы разбомбим Россию, все равно будет слишком много людей!»

Благодаря мировым СМИ экологическая повестка органически вплетается в искусно нарисованную черно-белую картинку якобы нарастающей по всему миру борьбы групповых идентичностей.

И вот уже «воины добра» (молодые экоактивисты, представители всевозможных «угнетенных» меньшинств и «жертвы» расизма, неоколониализма и мигрантофобии, бодипозитивисты, феминистки, представители ЛГБТ-сообществ, зверофилы, веганы и др.) противостоят «темному миру»: возрастным авторитарным белым гетеросексуалам, «ретроградным марионеткам» транснациональных корпораций и сторонникам традиционных семейных ценностей — рядовым обывателям, которым «наплевать» на судьбы планеты.

2. Составляющие пазла

Грета Тунберг — идеальный конструкт западной политкорректности: девочка с синдромом Аспергера (разновидность аутизма, характеризующаяся трудностями в социальном взаимодействии), экоэкстремистка, веганка, выступающая против авторитарных лидеров и в поддержку ЛГБТ.

Помимо лоббистов зеленой экономики и дорогостоящих средств альтернативной энергетики за «хрупкой беззащитной Гретой» стоят еще и «прочие лоббистские армии, держатели моральных лозунгов массового поражения» от секс-меньшинств и феминизма до агентства деловой информации Bloomberg, призвавшее человечество «отказаться от мяса хотя бы раз в неделю». С первых шагов на общественном поприще Грету трогательно опекает известная немецкая активистка Луиза-Мария Нойбауэр из фонда One, который щедро финансирует «дедушка» Сорос.

В Европе указанный феномен раскручивается в том числе и с сиюминутными политическими целями, чтобы перебить внимание к темам, вызывающим недовольство европейцев. То есть противопоставить в общественном дискурсе что-то теме массового наплыва мигрантов и вызванным им проблемам: «Как вы можете думать об излишнем количестве беженцев в Германии или Швеции, если весь мир стоит на грани гибели?!»

В контексте борьбы правящего либерального глобалистского евроистеблишмента с так называемым «растущим популизмом» старые традиционные партии консерваторов и социалистов проигрывают. Значит, надо переформатировать политическое поле, поэтому успех «зеленых» на выборах в Европарламент-2019 — это из той же оперы, что феномен Греты.

В лучших традициях «строителей нового мира» началось тотальное преследование инакомыслящих с помощью диктатуры средств массовой информации. Уволен обозреватель немецкой газеты Die Welt, позволивший себе усомниться в «пророке Грете». А автор радиостанции «Немецкая волна» пишет: «Если вы хотя бы на секунду, хотя бы в чем-то подвергаете сомнению то, что говорит Грета, то вы, скорее всего, «белый гетеросексуальный мужчина среднего возраста, который ненавидит любые меньшинства, зато обожает хищнический капитализм, убивающий нашу планету».

Характерно смыкание крайностей левацкой антикапиталистической фразеологии экореволюционеров и чаяний глобалистских либеральных элит. Вот восторженный пассаж о Грете из последнего номера либерального журнала The Newyоrker: «…она верит в общечеловеческую мораль. Он считает мир прогнившим до основания. Она юная, он старик. Она честна, он патологический лгун. Она опирается на науку. Он признает только силу. Она фокусируется на предсказуемом будущем. Он живет в воображаемом прошлом. Грета Тунберг — это анти-Трамп».

Конечно, всплеск экологической озабоченности во всем мире имеет понятную объективную основу — общество потребления мирового капитализма достигает пределов. Дальнейшее воспроизводство «золотого миллиарда» увеличивает выброс парниковых газов и приближает разрушительные изменения климата. Источники этих газов — традиционная энергетика, транспорт, промышленное производство и сельское хозяйство (животноводство, особенно производство говядины), то есть то, что обеспечивает основу капитализма — расширенное воспроизводство и потребление. Современный западный человек недопустимо много потребляет.

Что с этим делать и за чей счет? Президент Владимир Путин в полемике с Гретой сделал на этом акцент: «Грете никто не объяснил, что современный мир сложен и многообразен, быстро развивается и люди в Африке либо во многих азиатских странах хотят жить на таком же уровне достатка, как и в Швеции. А как это сделать? Заставить их использовать сегодня энергию Солнца, которой в Африке достаточно? Кто-нибудь объяснил, чего это стоит?»

И в заключение немного об этапах экоактивизма. Как отмечал ТГ– канал «Буровая», идея зависимости климата Земли от антропогенного (промышленная деятельность человека) выброса СО2 в атмосферу появилась в конце 90-х одновременно с так называемой «газовой паузой» (паникой в связи с неизбежным опустошением мировых нефтяных кладовых). За завесой политического активизма стояла необходимость ускоренного финансирования и развития рынка сжиженного газа и все более дорогостоящей индустрии СПГ.

Знаменосцем выступал вице-президент США Альберт Гор, выпустивший о промышленном СО2 книгу и снявший об этом фильм, заработав на этом около $150 млн. Когда процесс с СПГ был запущен, необходимость в криках «Караул!» отпала.

Но у идеи антропогенного загрязнения атмосферы был и второй посыл — возможность обложить дополнительным (экологическим) налогом промышленные страны. Промышленность (особенно энергоемкая) к тому времени переехала в КНР, Юго-Восточную Азию и Индию. Сначала идея оформилась в Киотский протокол, где выброс СО2 увязывался с лесной зоной страны, которая регенерирует СО2 в древесину.

Выяснилось, что России с ее тайгой, по Киотскому протоколу, придется доплачивать и основная масса экологического налога уйдет русским. США моментально вышли из протокола, похоронив его.

Но идея не умерла, она переродилась в Парижское соглашение 2015 года, где увязки с лесным массивом не было, а налог становился глобальным с глобальным же его администрированием. Согласно Парижскому соглашению, с 2020 года на выброс 1 тонны СО2 налог составлял €10, с 2030 — €35, с 2050 — €100. Уже при €35 угольная энергетика без специального оборудования становилась убыточна (одна из причин перехода Китая с угля на газ). А при €100 энергия ветра и солнца становилась суперприбыльной по отношению к газовой (ветряки и солнечные батареи могут освещать офис, но питать фабрику они не в состоянии). Идея Парижского соглашения носила очевидный смысл взимания налога с азиатской «фабрики мира», в первую очередь с Китая и Индии. Когда Дональду Трампу стало очевидно, что в рамках глобального конфликта США с КНР придется возрождать в рамках НАФТА промышленную зону, США вновь вышли из соглашения.

К тому времени ЕС уже сильно поменял свой энергобаланс. Германия и Скандинавские страны отказались от угольной генерации, а Германия и от атомной энергетики. К 2025 году страны ЕС в качестве цели поставили выход на показатель в 30 % возобновляемых источников (ветер, океан, биомасса, солнце) в своих энергобалансах. Уже затрачены миллиарды евро, но пока это нерентабельно. Вот так сегодня Европа с Германией и Швецией Греты Тунберг оказалась главной заложницей нового «пророка от экологии».

Скандальная ситуация сложилась по итогам муниципальных выборов в Санкт-Петербурге, где по данным на 12 сентября, спустя 4 дня после голосования, не смогли окончательно подвести итоги и опубликовать официальные результаты. Уже сейчас очевидно, что в ряде округов предстоит повторное голосование.

В масштабах страны КПРФ и ЛДПР снова электорально аккумулировали основной протестный потенциал в регионах. Помимо Москвы и Хабаровского края ослабление «Единой России» в Заксобраниях оказалось очень заметным в Марий Эл, на Алтае и в Севастополе, а также на городских выборах в Кургане и Пензе.

По итогам выборов 2019 года и в преддверии избирательной кампании — 2021 в Государственную думу власти предстоит определиться, стоит ли менять избирательное законодательство, увеличивая пропорцию «одномандатников» до 75 % за счет партийного представительства, а правящей партии продолжать «играть в прятки» с самовыдвиженцами. С одной стороны, плохая электоральная динамика доминирующей партии по спискам вроде бы подкрепляет позиции сторонников усиления «одномандатников». С другой стороны, яркий пример Хабаровского края и отчасти Москвы и Санкт-Петербурга показывает, что в условиях ослабления или полной потери административного ресурса даже одномандатные округа не являются панацеей для ЕР.

В условиях, когда административный рычаг остается самой эффективной подпоркой для ЕР, очевидно, следует ждать оживления дискуссий о дальнейших перспективах с прицелом на думские выборы 2021 года: по-прежнему собирать протест под знамена проверенных КПРФ и ЛДПР, сохраняя за ЕР контрольные 30–40 %, или рискнуть с новым партийным проектом в интересах власти. Времени для принятия решения остается мало.

Россия 101000,

г. Москва,

Б. Златоустинский пер,

дом. 8/7

Тел.: +7 495 624-2280

Факс: +7 495 624-1081

E-mail: info@polity.ru

www.polity.ru